Разорванная широкая и плотная рубаха растянулась на камне, став отличной подстилкой под спину Айдан. Вальдер, по-прежнему удерживая её одной рукой за плечо, мягко скользнул второй по плечу, пробрался под её локтем к груди, сжал, вырвав у Айдан лёгкий вздох. Всё её тело откликалось на его движения: не замирало, как обычно, а следовало дрожью и мурашками вслед за его рукой. Вальдер склонился и прошёл по груди ртом, царапая нежную кожу щетиной, обвел языком затвердевший сосок и слегка прикусил, заставляя Айдан простонать.

Рукой он спустился от груди ниже по животу, по выпирающим косточкам таза и по внутренней стороне бедёр до колена. Шёлк её кожи, должно быть, царапали мозолистые после тренировок и сражений его руки, но Айдан будто бы нарочно прогибалась навстречу и не мешала касаниям, пока он изучал, есть ли ей ещё где спрятать смертоносное оружие: маленький кинжал, капсулу с ядом или ещё иной сюрприз, который стоит всегда ждать от этой женщины.

Ладонь Вальдера переместилась сбоку на её ягодицы, и Айдан снова шумно выдохнула. Он был так близко от средоточия её желания и страсти, но намеренно не касался там, распаляя и её, и своё желание.

— Ну же… капитан. Чего ты ждёшь? — проговорила Айдан в полумраке пересохшими губами. — Разве не ради этого ты так долго пытался меня поймать? Небось вспоминал днями и ночами в своем лагере… жаждал отомстить… попробуй.

— А ты так этого хочешь? — прошептал Вальдер, прижимая её бедра своим коленом и не давая ускользнуть.

Даже если неровная поверхность камня причиняла боль её спине, ему не хотелось ей сочувствовать. Айдан не побоялась ударить императора. Не побоялась отравить его самого. По всем законам ей грозит самая мучительная казнь… И здесь, с ним — это лишь малая толика той боли, которую заслужила предательница.

Айдан не ответила, но зато простонала, когда он, отпустив её плечо, снова пробрался до её груди, сжимая нежное чувствительное тело, и склонился к её лицу.

Вальдер поцеловал эти дерзкие, непокорные губы с привкусом крови, изучая каждый кусочек гладкой кожи, скользнув языком внутрь и вызывая у Айдан дрожь во всем теле. Беспомощная, сладкая, вызывающая и сводящая с ума — его личное наваждение, за которое ему точно придётся заплатить.

Айдан тихонько промычала ему в рот, подаваясь ещё ближе, прильнув к нему всем телом, насколько ей позволяла её поза. Она хотела, чтобы он сделал это. Чтобы был жесток и наказал, как она того заслужила — будто именно этого Айдан и добивалась всё это время. Но Вальдер не спешил, хотя всё его естество требовало взять её прямо сейчас и заставить стонать так, чтобы сотряслись стены этой пещеры и этого хода, ведущего в неизвестность… Безумие завладевало всё сильнее.

— Пожалуйста… Вальдер, — прошептала она, раскрыв глаза и ища его взгляд туманным взором, подернутым пеленой и страстью. — Мне больше нечего скрывать. Ты же… убедился?

Вальдер скользнул ладонью снова по её животу и по внутренней части бедра, медленно и с нажимом, чувствуя, как она готова раскрыться ему навстречу и как жаждет, чтобы он коснулся там…

— Так куда ведет этот ход? — спросил он, обводя пальцами вокруг самого чувствительного места: Айдан, похоже, возбуждала даже сама поза.

Будто случайно он скользнул пальцами ниже к входу в лоно, провёл лишь слегка, чтобы убедиться, какой она стала горячей и влажной. Такой же, какой была, когда «просила» его отдать письмо, склонившись между его коленями на ковре.

— В самое… сердце Сеттеръянга, конечно, — произнесла на выдохе Айдан, прикрыв глаза.

— И кто о нём знает?

Айдан напряглась, потерлась обнаженными бедрами о его колени и вздохнула, не получая желаемое: он снова лишь дразнил её мягкими, плавными касаниями горячих пальцев. Разнеженные, жаждущие ласки женщины готовы на всё, чтобы её заполучить, и он хорошо чувствовал, как они отзываются на его движения.

Быть магом — чувствовать гораздо больше, чем кажется на первый взгляд. И сейчас Вальдер хорошо ощущал всю боль и нетерпение Айдан, жаждущей получить сладкое удовольствие, чтобы затмить унижение и боль от жесткого камня. Это будет так приятно, так долгожданно — поможет забыть об остальном…

— Те, кто готов был идти за мной.

Вальдер проник пальцами глубже, медленно раздвинув влажные складки и погружаясь в горячее лоно, и Айдан простонала снова. Ей это нравилось. Но проникновение, несущее наслаждение, не было долгим — и Вальдер снова переместил руку на бедро, сжал ягодицу, приподнятую в порыве, и продолжил спрашивать:

— Вы все здесь… только для того, чтобы сохранить за собой тайный проход в город?

— Да!

— Только поэтому ты не ушла?

— Да, Вальдер.

— И ты готова проиграть? Не верю, что ты сдалась так просто. Ты готова пожертвовать своей жизнью, чтобы убить императора?

Айдан сжала связанные руки и дёрнулась, будто не хотела отвечать, но он снова продолжил ласкать её пальцами, истязающе медленно, но ритмично погружая их во влажное горячее лоно. Беспомощность её позы и обнаженность на фоне его, в походной одежде, создавало такой контраст, что тело отзывалось трепетом и жаждой.

— Айдан… — Вальдер склонился к её щеке и пощекотал шепотом ухо, — ты хочешь умереть из-за него?

Он немного отстранился, позволив Айдан самой потянуться к его руке. И снова продолжил иметь её пальцами, хоть она ёрзнула, чтобы увернуться. Вальдер прикусил её за губу и снова поцеловал жадно, глубоко, утверждая свое право на это.

Дерзкая, упрямая, несносная Айдан — больше он не даст ей ускользнуть.

— Я… я не знаю, — прошептала Айдан, пытаясь сжать его запястье бёдрами.

Наслаждение накатывало на неё неотвратимо, ведь она позволила этому случиться. И знала, что он не убьет её, только сполна насладиться унижением. В конце концов Айдан закричала, отвернув голову в сторону, и сильные мышцы сжались в любовной судороге, сводя и его с ума.

— Нет, Вальдер… Нет, я не хочу! — прохрипела она. — Не хочу умирать.

— Что же ты хочешь?

Вальдер, оставшись стоять между её разведенных ног, прижал к себе её бедра, колени, огладил с нажимом, наслаждаясь их крепостью и изяществом — и тем, как они подрагивают от неги и нетерпения.

Айдан, прикрыв глаза, глубоко дышала, чувствуя прикосновение его напряженной плоти к своему самому нежному месту. Она прогнулась, пытаясь то ли прикрыться связанными руками, то ли дотронуться до него.

Вальдер размахнулся и с силой, от души ударил по её бедру, обжигая нежную кожу. Айдан всхлипнула и дёрнулась в его руках, но не ответила. Он ударил ладонью снова, не жалея.

Она вся поджалась и как-то настолько жалобно всхлипнула, что Вальдер не сдержался. Он обнажил напряженный член и прижался головкой ко входу. Взять её прямо здесь хотелось больше всего на свете. Видеть, как она хочет и как кричит от каждого движения, теряя все свои маски — надменной дарханки, избранницы императора, лживой предательницы, якобы хладнокровного воина.

Подхватив её под ягодицы и приподняв к себе, сжимая со всей силы пальцами, Вальдер чувствовал только, что в его руках сгорающая от страсти и желания женщина, которая больше не лжет…

— Хочу… тебя, — простонала Айдан и приоткрыла тёмные глаза, затягивая в свой ведьминский омут. — Вальдер…

Проникновение было таким ярким, что он и сам потерял чувство реальности. Горячая и узкая, Айдан была восхитительна в своей наготе и открытости перед ним. Она металась по своему жесткому ложу, вздрагивала от каждого сильного толчка и кричала снова и снова — и эхо пещеры удесятиряло их страсть. Вальдер до боли впивался в её бедра, насаживая Айдан на себя и не жалея силы, а она в какой-то момент перестала стонать, а мычала, поддаваясь каждому его удару и даже сама подставлялась, подаваясь навстречу.

Он скользнул пальцами, мокрыми от её влаги, по клитору, не переставая двигаться размашистыми шлепками, загоняя член до упора, до самого нутра, не считаясь с тем, будет ли это больно, и Айдан не удержалась от протяжных волн удовольствия, смешанного с болью, которые накрыли от его настойчивых ударов.